Главная » Пресса » 2013 » Я не являюсь персонажем комикса!

Я не являюсь персонажем комикса!

Смех и слезы, счастье и горе, успех и крушение надежд… Все перемешалось в этой жизни. 8 марта у Валерия Меладзе большой сольный концерт — праздник, цветы, улыбки. А в семье беда — несчастный случай, который, как ни крути, будет бередить душу еще долго. Если не всегда. С братом Валерий практически одно целое. И ему сейчас очень непросто…

Валерий, концерт 8 марта — это у вас традиционная история?

— Во-первых, меня радует, что в прессе наконец напишут про концерт. Я долгое время уходил от СМИ, потому что их интересовала только моя личная жизнь…

Да, отношения с прессой у вас еще те!

— Вы знаете, я не злобный человек и никогда им не был. Но считаю, что некоторая ответственность у СМИ все-таки должна быть. Ну не должна девочка, которая не знает жизни, вдруг лезть в мою личную историю, копаться в ней, да еще по этому поводу делать какие-то выводы, рассуждать. Личная жизнь любого человека — такая сложнейшая вещь! Особенно когда в ней происходят какие-то перемены. Это настолько глубокие чувства, в которых ну нельзя просто так рыться.

Сколько у вас уже было судебных исков?

— Думаю, где-то 15. Но поводов есть еще как минимум столько же. Практически все процессы выиграны, но я этого даже не касаюсь…

На громкий процесс против якобы избитой вами фотожурналистки даже не пришли.

— А потому что незачем было туда приходить. Все, что мне там предъявляли, — чистый бред, чушь! Более того, сейчас я пытаюсь доказать, что это абсолютно сфабрикованное дело, и думаю, у меня получится, потому что дважды велось следствие, и дважды было доказано, что все обвинения этой журналистки — полная ерунда.

Но есть какие-то фото, видео…

— Если человек склоняется для того, чтобы забрать фотографии, это никоим образом не является избиением. Считаю, был не прав лишь в том, что действительно побежал за ней. Конечно, взрослый человек не должен ни за кем бегать…

Взрослый, солидный, седой уже.

— Ну вот захотелось пробежаться… Поверьте, я никогда в жизни не обижал слабого. Ни в детском саду, ни в школе. И никогда в жизни не трепал и не бил девочек, женщин. Не важно: близких или далеких, чужих или родных, — этого не было никогда. И когда девочка бежит туда, куда нужно, падает так, чтобы камеры могли ее заснять, — а там все было уже готово… Ну это же чистый бред! То есть получается, всю жизнь я был приличным человеком, а в 47 лет вдруг стал подонком, который избивает бедных прыщавых девочек.

Вы в шоу-бизнесе уже 20 лет. Неужели каждый чих желтой прессы до сих пор заставляет вас так переживать?

— Однозначно да. Я стараюсь этого не показывать, но… Вообще, не осталось ни одного артиста, даже самого великого и авторитетного, которого бы не обгадили. Нет уже запретных тем, неприкасаемых людей. Назовите любого. Иосиф Давыдович? И то ухитрились уже покопаться в его личной жизни, найти какую-то фигню. А я уверен абсолютно, что в глубине души ему это очень неприятно.

В глубине души — наверное. Но он этого не показывает, тем самым только подчеркивая свою силу. Кобзон не уходит ни от одного вопроса, никогда не сверяет интервью. То есть человек абсолютно уверен в себе, отвечает за каждое слово.

— А я под любым своим словом готов подписаться, если оно не искажено и не исковеркано. Или в каком-то другом контексте не преподнесено.

А что насчет знаменитой фразы Черчилля: «Полезно любое упоминание, кроме некролога»?

— Послушайте, я не являюсь персонажем комикса. Я реальный человек, из плоти и крови. Со своими проблемами, заботами, радостями. Со своей профессией. Профессия — это да, это берите, забирайте, сколько хотите. А что касается личной жизни — переживания, радости, неприятности, фобии, мечты, — это, извините, только мое. Артист в первую очередь должен быть интересен тем, что он делает как артист, а не как публичный человек. А у нас все перевернулось с ног на голову.

Да если бы у нас — Мэрилин Монро вспомните…

— Мэрилин Монро, бедная, — у нее действительно настолько была исковерканная, изуродованная личная жизнь! Могу сказать, что не знаю ни одной западной звезды… В России, может быть, еще кому-то удается временно или постоянно быть счастливыми, а на Западе у артистов черт знает что происходит в личной жизни… Или у по-настоящему больших звезд так и должно быть?.. Многие вообще склонны к суициду из-за того, что о чем-то мечтали, пришли к этой мечте, а она не сделала их счастливыми. Ведь когда ты очень много отдаешь профессии, страдают другие сферы жизни, быть может, даже более важные… К нам, например, часто мамы приводят своих детей: «Мы хотим, чтобы он был звездой». И я всегда этим мамам говорю: вы не понимаете, куда пытаетесь впихнуть своих детей. Пусть они сначала встанут крепко на ноги, пусть выучатся, пусть станут личностями… До 20 лет вообще не позволял бы выводить на сцену! Потому что потом искажается вся жизнь. Я пришел в шоу-бизнес в сознательном возрасте и то не знал, что с этим делать! У меня — и то в башке такое происходило! Чувствовал себя «запорожцем», на который поставили мерседесовский двигатель! Чтобы к этому привыкнуть, надо понять, как вообще жить дальше и как себя вести. То ли оставаться самим собой, то ли уже облачиться в некую форму и в нее поверить. Ведь многие люди вошли в роль и выйти из нее не могут. Многие действительно считают себя персонажами некоего комикса, начинают вокруг себя создавать всю эту историю. А когда с ними беседуешь по душам, ты понимаешь, что перед тобой глубоко несчастные одинокие люди.

Извините, но в нелюбимой вами желтой прессе активно раскручивается новость, что ваш брат Константин уходит из шоу-бизнеса. Это действительно так?

— Нет, Константин никогда не сможет не писать. Он уйдет из шоу-бизнеса, но только из видимой его части. Все будет, как и десять лет назад. Его же тогда никто в глаза не видел, никто не знал, существует ли такой человек. Понимали, что кто-то пишет музыку, кто-то пишет тексты, кто-то делает эти фантастические аранжировки. Но никто не знал, как этот человек выглядит… Все началось с «Фабрики звезд». И после этой долбанной «Фабрики звезд» Костя очень сильно болел. Очень сильно. Просто это человек другой — он тонкой материи, незащищенный совершенно, он не из шоу-бизнеса, не человек с экрана…

Получается, сейчас ему вдвойне тяжелее.

— Ему безумно тяжело. И он конечно же уйдет из всей этой публичности.

Но то, что случилось, может произойти с каждым,  несчастный случай…

— Да, это доказано уже. Он не нарушил нигде закон, ни на каком этапе. Он не превысил скорость, был абсолютно трезвый. Он ехал, как всегда, как все 12 лет по этой дороге. И все равно какие-то люди не могут успокоиться. Они просто мыслят шаблонно. Думают: если такое случается с человеком известным, успешным, значит, обязательно в этом должна быть какая-то конъюнктура, обман. Сегодня опять какую-то устроили проверку. Проверяют и в очередной раз доказывают, что это был несчастный случай. Все это так изматывает Костю…

Это не сломает его, как думаете?

— Надеюсь, что нет… Костя на самом деле и так занимается самопоеданием, и это особый человек. Он сделал огромное количество людей счастливыми, успешными. Многих сделал богатыми. Но сам он никогда не пользовался плодами своего труда. Каким был, таким и остался. Кушает как обыкновенный человек, ведет себя как обыкновенный человек, живет как обыкновенный человек. Помогает той семье, как может: покупает квартиру детям, крупные суммы денег перечисляет. И сейчас еще кто-то смеет его в чем-то обвинять?

Скажите, а в шоу-бизнесе есть люди, которые обрадовались всей этой истории?

— Нет. Ни одного человека нет, и я в это искренне верю — можете считать меня идиотом, дураком… Вы знаете, мне позвонили все. Мне — потому что Костю трудно было найти, мало кто знает его телефон. И все сочувствовали, понимали: произошло горе. Спрашивали: чем мы можем помочь той семье?

О душевном равновесии Константина сейчас, наверное, нет и речи?

— Костя безумно переживает по сей день, что так все получилось. То, что у него на всю жизнь останется отпечаток, то, что никогда он не снимет с себя ответственности, — это наверняка. И Костя будет корить себя за то, что не вышел на минуту раньше или позже. Он все время будет вспоминать этот страшный день, думать: что не так сделал, почему оказался в том месте…

А сейчас концерт: 8 Марта, цветы, улыбки…

— Нет, Кости не будет. Он никогда не бывает на моих концертах ни в зале, ни на сцене. А сейчас тем более ни к чему… Вы знаете, в этом году Косте исполняется 50 лет. И огромное количество телепроектов было предложено ему, на разных каналах. Он от всего отказался, потому что… Да потому что это невозможно.

Два таких успешных брата, таких талантливых. Так уверенно шагали по жизни. И вдруг… Можете сетовать на несправедливость судьбы?

— Нет, не могу так сказать. Могу сказать другое. О том, насколько тяжело нам все далось в жизни, не знает никто. С чего мы стартовали, не знает никто. Все, что у нас сейчас есть, связано с мощным тяжелым трудом. Понятное дело, что и бонусы огромные — жизнь нам многое дала. Но ведь практически у всех успешных людей что-нибудь в жизни обязательно происходит плохое. Думаю, я просто более толстокожий, чем Костя, поэтому, вероятно, этот удар пришелся на него.- Так в этом и заключается главная несправедливость.- Несправедливость в том, что с людьми вообще случаются какие-то несчастья. Но не нам об этом рассуждать. Нельзя задавать Богу вопросы: за что, почему и как? Он все равно не ответит…