Человек рожден для счастья
— Валерий, вы лауреат национальной российской музыкальной премии «Овация» и российской профессиональной премии в области популярной музыки «Звезда». Скажите, слава и деньги меняют человека?
Один из классиков марксизма-ленинизма как-то совершенно справедливо заметил, что бытие определяет сознание. Когда меняется окружающая обстановка, не может остаться прежним и сам человек… Если, конечно, он не имеет крепкого внутреннего стержня, формирующегося годами. К сожалению, сегодня можно увидеть массовое перевоплощение наших «звезд».
— Ну, а Валерия Меладзе звездная болезнь минула?
Надеюсь, что да. По крайней мере никто из моих друзей еще не отвернулся от меня и не сказал, что моя жизненная позиция как-то пошатнулась. Все мои изменения — это только то, что у меня стало меньше свободного времени и моя голова стала больше занята мыслями о работе.
— Творчество для вас — это храм или все-таки работа?
Я закончил технический вуз и ко многим вещам в жизни продолжаю относиться как инженер: скрупулезно и аккуратно. Так, во время подготовки к концерту или записи я, как никогда, собран и строг. Но, как только я выхожу на сцену, мои строгость и собранность улетучиваются, а сцена становится для меня действительно Храмом. Я ввожу зрителей в то рафинированное и очищенное от проблем повседневной жизни состояние, ради которого они, собственно, и пришли. Оно отвлекает от реальности, но в то же время и возвращает к ней. Ведь любовь и душевные переживания, связанные с ней, не недосягаемая утопия, а такая же часть нашей жизни, только более красивая.
— Ваша группа называется «Мистикана». С вами в жизни приключалось что-либо, связанное с мистикой?
Нет. Я не симпатизирую оккультным наукам и мистике и никогда не прибегаю к их помощи для достижения каких-либо целей. Хорошо это или плохо, но я решил, что могу в жизни обойтись без них.
А название так и не закрепилось за группой. Это был эксперимент, и, скорее всего, группа так больше называться не будет.
— По-вашему, человек — хозяин своей судьбы?
И да, и нет. Ибо, кроме нашей воли, есть этические нормы, по которым человечество живет уже многие века, и время показывает, что они верны и нам подходят. Для меня компас — это православие. Если я не могу объяснить мир с технократической точки зрения, я всегда нахожу ответы на свои вопросы в религии.
— Часто ли вы бываете в церкви?
Может быть, не так часто, как хотелось бы или надо было бы, но я не придаю большого значения ритуалам. Хотя у меня есть знакомые священники — они благословляют мои действия, а также дают важные советы относительно моих поступков, анализируют тяжесть грехов, ведь всегда существует соблазн, и мы нередко поддаемся ему.
— Валерий, а в судьбу вы верите?
Каждый из нас может и должен уметь выходить из какого-либо затруднительного положения. Но в целом ход событий жизни человека предначертан свыше. И я сам тому пример: многие события в моей жизни происходили без каких-либо усилий с моей стороны — именно по ее (судьбы) воле. Так однажды мой брат Константин, который сейчас пишет и аранжирует все мои песни, совершенно случайно встретил своего приятеля, который привел его в одну только что созданную музыкальную группу. С этого и началась его музыкальная карьера…
— Вы связываете свою жизнь только с поп-музыкой?
Да. Но нельзя путать поп-музыку с отечественной попсой. Поп-музыка в моем понимании — это крепко сбитая, профессиональная, красивая и легкая для восприятия музыка, которая сейчас объединяет в себе много направлений. Попса же — низкопробщина с элементами вульгарности, исполняемая под фонограмму.
— Каковы ваши собственные музыкальные пристрастия?
Мы с братом всегда были увлечены западной музыкой. С детства заслушивались группами «URIAH HEEP», «АВВА». Позже нас захватила «Новая волна» восьмидесятых. Почему-то долго не могли признать «Boney M», зато были настоящими фанатами группы «Pink Floyd» — искали буквально все, что было связано с этой командой. Но в одном я непоколебим — музыку без ярко выраженной мелодии мой слух не воспринимает.
— Чем вы занимались до того, как вас пригласила на «Рождественские встречи» Алла Пугачева?
Приглашение Пугачевой стало в чем-то трамплином для меня. Хотя уже тогда мы с продюсером Евгением Фридляндом начали мощную рекламную кампанию моих песен.
Перед этим же у меня, был довольно сложный этап — период пересмотра многих взглядов на жизнь. Однажды я понял, что все мои научные достижения (я кандидат технических наук) не нужны никому — государство уже тогда к молодым специалистам и ученым относилось, мягко говоря, неблагосклонно, мы попросту были выброшены за борт. А может быть, к тому времени мои достижения не были нужны и мне самому, так как я не знал, что с ними делать. В общем, нужно было придумывать что-то новое.
Однако в период моих разочарований в науке мы с Константином не забывали заниматься музыкой и даже записали несколько наших совместных песен. Несмотря на то, что работа не была студийной, даже эта примитивная запись показала, что мы что-то можем! Подтвердили наши предположения музыканты группы «Диалог». Первые профессиональные шаги были связаны именно с этой группой, где мы проработали три года.
Потом настали другие трудные времена. Песен было записано достаточно, но концертов практически не было. Меня стали терзать сомнения: выстрелят ли наши песни когда-нибудь вообще? Мне казалось, что что-то нужно изменить, я не был уверен в своих силах. Костя же стоял на своих позициях гораздо крепче и отступать не собирался. За это я ему сейчас очень благодарен.
Из тех людей, с которыми я работал, Константин — самый большой авторитет для меня. Впрочем, как и моя группа, к мнению каждого члена которой я прислушиваюсь гораздо больше, чем к советам других людей. Я уверен, что интеллекта нашего коллектива достаточно для того, чтобы правильно оценить то, что мы делаем, а также признаться в наших ошибках и исправить их.
— То есть вы не реагируете ни на слухи, ни на разговоры, ни на журналистскую критику?
Меньше будешь реагировать, дольше проживешь. А к журналистам у меня, кстати, большие претензии. Я никогда не думал, что между мной и моим братом могут сложиться не самые лучшие отношения. Но когда, то и дело видишь абсолютно не подтвержденные фактами, неправдоподобные статьи о себе, невольно начинаешь обижаться. И если внешне моя реакция на такие вымыслы никак не проявляется, то внутри я бушую!
— Что было самой дурацкой небылицей, написанной о вас?
Заметка о том, что меня застрелили. Она появилась год назад и наделала много шума. Узнав о ней, я сразу же позвонил своим близким и успокоил их. К журналисту же, написавшему ее, я не испытываю никакой неприязни, так как у него это получилось очень трогательно…
— Валерий, каким вам запомнился ваш дом в детстве?
Когда я учился в девятом классе, мы переехали в новый дом, но он всегда казался мне неуютным и так и не стал родным. Все самые яркие воспоминания у меня связаны со старой квартирой, пусть не такой просторной, как новая, но бывшей для меня настоящим домом. Редко когда получалось пригласить туда друзей на день рождения или Новый год, но в семейном кругу эти праздники отмечались всегда. А 1 Мая и 7 Ноября, как это ни смешно сейчас звучит, для меня, ребенка, были днями неописуемой радости! Я с родителями ходил на парад, к которому всегда покупалось все самое новое: и одежда, и обувь. До сих пор помню, как новые ботинки сильно сдавливали и натирали ноги. Было невыносимо больно, и папа, видя мои страдания, сажал меня к себе на плечи.
После парада дома всегда накрывался стол, и на нем откуда-то появлялись невиданные, экзотические блюда… А однажды на Новый год мне подарили игрушечный вертолет. До сих пор воспринимаю этот подарок, как один из самых дорогих для меня.
— У вас с братом замечательный творческий союз. А в быту вы находите общий язык?
Музыка — то единственное, в чем мы сошлись, а вообще мы абсолютно разные. Хотя всю жизнь вместе. Константин родился всего на два года раньше меня, но всегда был по-настоящему старшим братом. И как старший брат постоянно помогал мне советами. А я бунтовал, доказывая, что я уже взрослый, и не желая следовать никаким советам. Не реагировал ни на какие упреки. Хотя, если честно, часто они были верными и справедливыми…
Теперь я вырвался от родителей и от брата. Костя уже не ездит с нами на гастроли — ему удобнее оставаться дома и писать музыку. Я поймал себя на мысли, что мне стало его ужасно не хватать — я постоянно звоню ему, делюсь своими мыслями и интересуюсь его мнением почти обо всем, чем я занимаюсь.
— Что дает вам ощущение свободы? Деньги?
Только не они. Нет. Друзья. В каждом городе, где я бываю с гастролями, у меня появляются новые друзья. Эти отношения позволяют мне ощутить, что я на правильном пути.
— Остались ли у вас друзья детства в вашем родном Батуми?
— Самыми близкими людьми для меня там всегда были мои родители, но они сейчас живут в Тбилиси. Из Батуми же я уехал пятнадцать лет назад, за это время очень сильно изменилась и моя жизнь, и жизнь моих друзей, многие разъехались, и мы сейчас едва ли поняли бы друг друга.
— Как известно, ваш первый альбом «Сэра» вы посвятили родителям. Расскажите, пожалуйста, о них.
Мои родители не имеют к музыке никакого отношения, но оба прекрасно поют. Они инженеры. Теперь уже на пенсии. Более подробно мне бы не хотелось говорить о самых близких для меня людях. Это очень личное.
— Может быть, тогда расскажете о жене?
Простите, но на эту тему мне тем более не хотелось бы распространяться. Раньше, было дело, откровенничал. Но когда я узнал, как эта все может быть исковеркано средствами массовой информации, я дал себе зарок. Не обижайтесь, но сейчас мне хочется хоть какую-то часть своей личной жизни оставить себе и ни с кем не делиться, кроме близких людей.
— Валерий, способны ли вы бросить творчество ради любимой женщины?
К женщинам я всегда относился с большим уважением и вниманием. Но на то, о чем вы спросили, не пойду никогда. Музыка — первостепенная и непоколебимая часть моей жизни.
Как в любом человеке, во мне есть и еще что-то незыблемое, без чего я бы просто не был самим собой. И если моей любимой что-то из этого не понравится, то я вряд ли смогу ей чем-нибудь помочь…
Хотя здесь еще важно определить, что каприз женщины, а что ее позиция. Ведь чего греха таить, на самом деле я очень подвержен воздействию женского оружия — слабости, я просто бессилен против него. Тем не менее без предупреждения рву любые отношения, как только начинаю чувствовать, что меня используют для каких-то своих целей.
— Есть ли у вас идеал женщины?
Нет, мое предпочтение непредсказуемо. Те женщины, в которых я влюблялся, абсолютно не были похожи одна на другую. Моей избранницей может быть и невысокая девушка с темными волосами, и высокая блондинка.
— У вас наверняка море поклонниц. Как вы отбиваетесь от них?
Вы не поверите, но у меня нет таких проблем. Видимо, песни, которые я пою, все-таки располагают скорее к задумчивому, созерцательному состоянию, нежели к буйному экстазу.
— Я слышала, что у вас крайне напряженный график: постоянные съемки, концерты, интервью… Как вы восстанавливаете силы?
Больше всего я устаю не физически, а душевно. А такое нервное напряжение и усталость эффективнее всего снимать именно физической нагрузкой. Я отдыхаю, играя в футбол, занимаясь бегом, посещая баню. Теперь, для того чтобы восстановить израсходованные за месяц силы, мне нужно всего один день, и я снова могу работать сутками, давая концерт за концертом и переезжая с места на место.
— А как же духовная пища?
Без книг нельзя — вы правы. Но из-за катастрофической нехватки времени читать удается только в самолетах. Но сосредоточиться на чем-то серьезном во время полета очень сложно, поэтому читаю в основном небольшие рассказы в журналах.
— Вы позволяете себе иногда делать глупости?
Вообще-то люблю это дело. Но сейчас стараюсь шалить реже. Конечно, невозможно быть идеальным, но с годами я становлюсь более степенным, осмотрительным. Хотя, когда я со своей группой выбираюсь на природу или просто остаюсь с ребятами во время гастролей в гостинице, мы позволяем себе и немного подурачиться. Порой с нами происходят такие забавные случаи, что нам приходится усмирять друг друга.
Например, в одной из гостиниц, в которой мы остановились во время выступлений, были ужасные телевизоры, которые мы после безуспешных попыток посмотреть кино просто… выбросили из окна. Техника рухнула на крышу ресторана и разлетелась вдребезги. А администрация нам была даже благодарна, ведь после этого случая нам пришлось покупать им в гостиницу новые.
— Что вам больше всего не нравится в окружающей жизни?
Чаще всего меня раздражают невоспитанность и хамство людей, всеобщее недоверие и пренебрежительное отношение людей друг к другу, а также чрезмерная заносчивость некоторых людей.
— Что такое, по-вашему, счастье?
Счастье — это те мгновения, те сиюминутные проблески света на фоне длинной серой жизни (ведь тогда получается, что все остальное — мучения или ожидания этого мгновения), это удачная жизнь или большая часть ее.
И я полностью согласен с высказыванием одного из классиков: «Человек рожден для счастья!»
Что же касается меня лично, то я иногда ощущаю себя счастливым просто так, без видимых на то причин. Я ведь умею радоваться тому, что у меня есть, и умею восхищаться жизнью, какой бы она ни была…
